Агрия • Ответить

Смайлик

Оформить текст

Жирным Наклонным Подчеркнутым Зачеркнутым Подстрочным Надстрочным

Выровнять текст

- Слева - - По центру - - Справа -

Вставить в текст

URL cсылку Изображение Видео Youtube Скрытый текст Тег для кода Тег для цитаты Тег для цвета Аудио SoundCloud

Код подтверждения:: Введите код в точности так, как вы его видите. Регистр символов не имеет значения.

[quote=ЯСЯ post_id=2945 time=1272624994 user_id=523]
Сегодня в Боярке работает только один музей Н. Островского – в с/ш №2. Рядом со школой размещается краеведческий музей, выстроенный в 1971 и бывший с 1974 по начало 90-х музеем Н. Островского. Это формальные различия. Отойдя от них, следует сказать, что отреставрированный кабинет-музей в школе № 2 по праву носит имя Николая Островского: в здании школы жили строители узкоколейки в 1921 году, он создавался руками школьников и учителей, которым было близко литературное наследие Островского, его реставрировали на добровольных началах бескорыстные, деятельные и одаренные люди. Здесь не найдешь «указок сверху» - исключительно личная инициативность, готовность своими руками делать мир лучше. Приходи – сам увидишь!

[b]Предлагаю ознакомиться [/b]
 [spoiler=Биография и литературное творчество Николая Островского][b] Николай Островский. Биография и литературное творчество[/b]

В определенный момент боль отступает. Нет, не исчезает, а просто становится подобной шуму – его уже не замечаешь и можно осмотреться. Взгляд в потолок, перед ним проходят картинки из «вчера». Причем так ясно, так четко, даже мелочи, которых тогда в пылу событий и не замечал, а теперь ясно видишь. Первое чувство – нестерпимая горечь за то, что прошло, что было так мало времени, чего-то не успел, а что-то сбылось, но уже вовек не повториться. Невыносимо осознавать, что между теми днями и сегодняшним пролегла суровая черта, навсегда переведшая ту жизнь в прошлое. Это время дано, чтобы все осознать, воспоминания, мысли и решения сложились в целостную картину. Все ушло, но осталась та светлая великая сила, которая тогда вела к свершениям и сейчас заполняет все естество. Она не отпустит, не канет в лету, заставит искать хотя бы малый шанс продолжать путь. Может быть, строки лягут на лист в очертания одной жизни.
 	Николай Островский родился 16 сентября 1904 года в селе Вилия в семье рабочего винокуренного завода и кухарки. Досрочно был принят в церковно-приходскую школу «по причине незаурядных способностей», которую окончил в 9 лет (1913) с похвальным листом. Вскоре после этого семья переехала в Шепетовку. Нужда заставила подростка самостоятельно зарабатывать на жизнь – начиная с 1916 г. Николай работал на кухне вокзального ресторана, кубовщиком, рабочим материальных складов, подручным кочегаром на электростанции. Одновременно учился в двухклассном, потом высшем начальном училище (1917—1919). Постоянная бедность, необходимость трудиться в то время, когда большинство сверстников еще увлечены детскими играми, заставляет становиться старше. Чем раньше мы научимся самостоятельно решать свои проблемы, тем крепче будем стоять на ногах в дальнейшей жизни, принимать свои решения и не отступать перед трудностями. Выживая в мире, где дети вынуждены продавать свой труд за кусок хлеба, где жизнь человека напрямую зависит от количества денег в кармане, а слово «благородство» превращено в льстивое «ваше благородие», Николай избрал для себя путь противостояния такому укладу. Подросток познакомился с местными большевиками и во время немецкой оккупации участвовал в подпольной деятельности, был связным ревкома.
 	20 июля 1919 Николай Островский вступил в комсомол и 9 августа ушел на фронт добровольцем. Воевал в кавалерийской бригаде Г. И. Котовского и в 1-й Конной армии. В августе 1920 г. был тяжело ранен в спину под Львовом (шрапнелью) и демобилизован. После госпиталя Николай вернулся в войска и уучаствовал в борьбе с бандами, которых много развелось за время сумятицы гражданской войны.
 	Отгрохотала война, промчалась по южным ковылям лихими тачанками, раздавила грунты гусеницами интервентской бронетехники, замерла на разбитых бомбежкой путях ржавеющим бронепоездом. На разбитые дороги выходила жизнь, новая, еще неуверенно ступающая и скользящая по искалеченной земле. Хотелось двигаться вперед. С 1921 года Николай Островский начал работать помощником электромонтера в Киевских главных мастерских, одновременно учась в электротехникуме и занимая пост секретаря комсомольской организации. Островский выбрал свой путь созидания. Нет, он выбрал его еще раньше, тогда, по-детски возмущаясь несправедливости, и желая принести людям свободу, пронес через пламя сражений за светлое завтра, и теперь мог беспрепятственно воплощать свои мечты о свободном труде на благо ближним.
 	Рассуждая о свободе, следует помнить, что она непременно связана с огромной ответственностью. Освобождаясь от диктатуры и гнета, надо быть готовым самостоятельно решать множество вопросов, самостоятельно строить свою жизнь, некогда строго контролируемую извне. Вольный выбор – бескрайнее поле, где инициатива движения, готовность к действиям и жизнь по совести, а не по приказу, становится единственным способом жизни. 
 	Осенью 1921 года в Киеве заканчивались дрова. Страшно представить квартиры, покрытые инеем, потому что нечем растопить печь, а что уж говорить о хлебе, который не испекут, больницах, где не будет горячей воды, потому что во всем городе не осталось ни поленца, ни щепочки. Наступала зима, горожанам грозили голод, холод и эпидемии. В октябре месяце стало очевидным, что топлива в текущую зиму едва хватит для снабжения железных дорог, значительно сокращенной промышленности и необходимейших коммунальных учреждений. Как и несколько лет назад, над городом прогремело слово «фронт». Все на топливный фронт! Если не можешь равнодушно смотреть на замерзающих детей и женщин, не отвернешься, бессовестно пряча глаза, от взгляда голодного, не хочешь умереть сам – вставай, действуй, спасай!
 	Недалеко от Киева, в шести верстах от небольшого городка Боярки шли лесозаготовки. Кубометры древесины были готовы для отправки в замерзающий город. Но небольшой отрезок на географической карте, так длиной в огрызок карандаша, не так легко преодолеть спасительному грузу. Была выдвинута идея проложить железнодорожные пути к лесозаготовкам. Смелое решение, учитывая погодные условия октября. Надо было рискнуть, стать настолько дерзким, так сильно сопереживать и стремиться помочь. Первое невозможно без второго. Высокая идея, безкорыстное стремление спасти людей – непререкаямая цель, следуя к которой зачастую идут на реализацию самых, казалось-бы немыслимых дел.
 	Нашлись те, кто дерзнул взяться за неподъемный труд – строительство узкоколейки, которую позже назовут легендарной. Отряд киевских комсомольцев, среди которых был и Николай Островский, вошел в Боярку. Все были добровольцами, отлично понимали что им предстоит пройти, были готовы ко всем испытаниям, еще не ведая их. Несколько просторных комнат старого сиротского приюта стали временным жильем для Николая Островского и его товарищей. Да разве незамысловатый быт кто-то замечал? Каждый день был полностью отдан работе. Узкоколейка тянулась к Киеву в невыносимых условиях осенней непогоды, через немыслимые физические нагрузки и мерилом распорядка дня комсомольцев был только собственный энтузиазм. Островский, невзирая на свои фронтовые ранения, всегда был впереди. Было трудно, но гораздо труднее было понимать, что совсем рядом в Киеве ждут результата их работы сотни людей, и многие из них не доживут до весны, если следующая шпала не ляжет на скованную первыми морозами землю. И так каждый шаг вперед, удар кирки, метр насыпи и рельс вел молодых добровольцев к цели, давал дополнительный шанс на спасение киевлянам, открывал новые горизонты человечности. 
 	На стройке узкоколейки Николай Островский сильно простудился и заболел тифом. Уже слабое здоровье дало сбой. Спасая других, Островский забыл о себе, а возможно ли было жить иначе, ведь времени было так мало. Сразу же после выписки из госпиталя Николай вновь направился на передовую – получил должность комиссара батальона Всеобуча в Берездове, был секретарем райкома комсомола в Берездове и Изяславе, затем секретарем окружкома комсомола в Шепетовке (1924). В том же году вступил в ВКП(б). Но старые раны дали о себе знать – здоровье стремительно ухудшалось. 
 	Казалось что для Островского все кончилось. Стремительный взлет закончился полной неподвижностью. Но ведь было еще стремление не сдаваться, до последнего вздоха, быть рядом с теми, кто ждет помощи и поддержки. Каждое утро солнце вставало с призывом действовать, и даже если глаза не могли видеть его лучей, клич звучал в сердце. Ведь не все можно знать наверняка, есть то, что чувствуешь. Как и тогда в Боярке на стройке узкоколейки отказ от трудного и тревожного пути вперед означал поражение, а каждый шаг вливался в стремительный полет к победе, теперь молчание означало смерть. Николай Островский хотел жить, искренне гореть каждым сегодняшним днем, знать что каждым новым свершением он открывает дорогу завтрашнему светлому дню. Осенью 1927 года он начинает писать автобиографический роман «Повесть о котовцах». Островский не боялся трудностей. На жизненном пути каждое испытание – вопрос с рядом ответов. Каждый человек ежедневно делает свой выбор. Николай Островский всегда выбирал победу, над обстоятельствами, чужим безверием, собственными слабостями. Не сломило его и известие о том, что рукопись «Повести о котовцах» была утеряна при пересылке. Решение писать было принято. Ведь невозможно молчать, нестерпимо бездействовать, нельзя умирать.
 	В конце 1930 года Николай Островский начинает писать роман «Как закалялась сталь». Он уже не видит выведенных его рукой строк, и работает с помощью изобретенного им трафарета. Жена и друзья помогают Николаю, составляя отдельные главы в повествование, записывают под диктовку. Их уверенность, несомненно, поддерживала Островского, уверяла, что его труд не напрасен. Сложно самостоятельно дать себе оценку, гораздо справедливее мнение по-настоящему близких людей, их вера в твои силы, поддержка всех добрых начинаний, ведь на пути еще столько преград, столько поводов для разочарования. Посланная в журнал «Молодая гвардия» рукопись получила разгромную рецензию: «выведенные типы нереальны». Ну как чиновникам от культуры объяснить, что свершения, на которые они не способны, идеи, воспринимаемые ими только в виде намалеванных лозунгов, складывались в жизненный путь одного человека и сейчас рвутся искренними сроками в мир, скрытый стенами комнаты! 
 	Николай Островский ждал иного ответа. Литературное творчество было для него ново, но не первый раз в своей жизни он дерзнул испытать себя на новом поле деятельности. Островский верил в победу. Только в апреле 1932 года редакция журнала «Молодая гвардия» решилась опубликовать роман еще никому неизвестного автора. Спустя полгода на суд читателя была представлена первая часть романа «Как закалялась сталь» отдельной книгой, за ней вышла и вторая часть. Произведение сразу же стало популярным, ведь книга попала в руки огромного количества людей и в душах многих искренняя история нашла живой отклик.
 	В 1935 году Николай Островский был награжден орденом Ленина, ему были подарены дом в Сочи и квартира в Москве, присвоено звание бригадного комиссара. В гости к автору романа «Как закалялась сталь» приходят благодарные читатели и литераторы, пытавшиеся разгадать феномен Островского. В то время его посетил французский писатель Андре Жид, будущий лауреат Нобелевской премии. Позже в своем произведении «Возвращение из СССР» он скажет: «Я не могу говорить об Островском, не испытывая чувства глубочайшего уважения. Если бы мы были не в СССР, я бы сказал: “Это святой”. Религия не создала более прекрасного лица. Вот наглядное доказательство того, что святых рождает не только религия. Достаточно горячего убеждения, без надежды на будущее вознаграждение. ... только энтузиазм поддерживает в ослабевшем теле это готовое вот-вот погаснуть пламя». Андре Жид так и не смог разделить для себя понятия «религии» и «веры». Без указок, ритуалов и принуждений, вне вчерашнего непонимания и нынешнего сияния славы и признания Николай Островский продолжал писать. Он начал писать новый роман «Рождённые бурей» в трёх частях. Успел написать только первую часть.
 	Николай Островский умер 22 декабря 1936 года. Он прожил всего 32 года. Глупо судить, много это или мало – разве жизнь измеряется временем? Она состоит из секунд, минут, дней и годов, в которые можно уложить целую жизнь, трудную победу, веру в светлый завтрашний день. Нужно просто не быть равнодушным, идти вперед через все неприятности, трудности, горечи, встречать каждый новый день сегодняшним свершением, для того что бы солнцу был повод взойти. А успеть?... Надеюсь и верю.

Яся Аншакова[/spoiler]
[/quote]

Настройки

Отключить в этом сообщении BBCode

Отключить в этом сообщении смайлики

Не преобразовывать адреса URL в ссылки